Операция «Остров Крым» - Страница 63

– Я, – сказал Артем, – Константин Томилин, поручик. Станислав Даничев. Прапорщик. Штабс-капитан Кашук…

Он запнулся.

– Мы слушаем, – сказал майор.

Чем закончилась эта ночь? Кто проигрывает?

Гия Берлиани, Хикс или Шэм в руках ГРУ. Володька с его раскуроченным бедром… Нет.

– Я помогу тебе, – сказал гражданин капитан. – Ты забыл упомянуть здоровенного грузина по имени Георгий и по кличке Князь. Маленького парня по прозвищу Хикс. Рядового-немца и рядового-татарина. И одного хохла – Сидоренко или Сидорчука. И парня, который был ранен и которого вы держали в генераторной. Понятно, друзей закладывать не хочется. Только учти – ты никого из них не спасешь, а себе сделаешь хуже. Мы ведь все равно их найдем… Так что давай. Рассказывай. Имя командира, давшего тебе задание?

– Я действовал… по собственной… инициативе…

Владимир начал злиться, но не столько на этого упрямого дурака, сколько на собственное ощущение, что он чего-то недопонимает.

Штука в том, что парень вел себя нетипично. Это не сдача и не окончательный слом – но это и не вранье профессионала. Наоборот: профессионал бы валялся сейчас у них в ногах, на ходу выдумывая фамилии товарищей по группе, командира, который дал задание, подробности порученного дела… Это, конечно, тоже все была бы брехня – но брехня правдоподобная, на проверку которой ушло бы время. Какой лапши он хочет тут навешать? «Действовал по собственной инициативе» – похоже, что от боли и от лекарств он плохо соображает.

– Ты опять врешь, – сказал он. – Но я тебя сейчас даже пальцем не трону. Мы просто выйдем из комнаты и подождем, пока наркотик перестанет действовать. И вот тогда ты начнешь говорить правду, да так быстро, что я не буду успевать записывать. У тебя есть желание продолжать разговор сейчас и заработать новую порцию анальгетика?

– Есть.

– Очень хорошо. От кого из своих командиров, как и когда ты получил приказ подстраховать передачу «Красного пароля» и провести радиоэлектронную диверсию?

– Мои командиры были не в курсе. План разработали я и полковник. В назначенный день он позвонил мне и сказал взять машину и экипировку из rent-a-carport в Бахчи. Сказал, что ключи от гаража в ячейке на автовокзале. Назвал номер. Прислал человека…

– Заткнись, – устало сказал Владимир. – Ныммисте, возьми его и пристегни за руку к батарее. Когда закончится действие обезболивающего, – обратился он к пленнику, – скажи сержанту, он меня позовет.

Майор вышел, не говоря ни слова. Сержант стряхнул Артема с дивана, как ворох тряпок. Наручники защелкнулись на запястье и на батарее. Верещагин сел, закрыл глаза и привалился затылком к стене.

– Правду говорить легко и приятно… – сообщил он в спину выходящему капитану. Тот не отреагировал.

* * *

Наука умеет много гитик. Советская наука диверсии и шпионажа – очень много. Но особенно мил Владимиру Резуну был тот раздел оной науки, который требовал работы с документами, архивами, открытыми источниками, скрупулезного сбора фактов и делания выводов… Любил Владимир всякие такие головоломки и загадки, ловил момент, когда все факты и фактики выстраиваются в единую картину, и единственно верное решение молнией, извините за банальность, пронзает сознание… А поскольку Володя любил и умел работать головой, постольку этих сладких моментов откровения в его жизни было не так уж мало.

И это свое умение Володя очень ценил. Ибо работа разведчика – не крушить кулаком челюсти, как это показывается в кино, а делать тайное явным. И здесь много званных, но мало избранных…

– Как живете, караси? – спросил Резун.

– Хорошо живем, мерси, – в тон ему ответил Сагабалян.

Кадровый отдел Главштаба располагался в подвале и тоже находился в ведении спецназа ГРУ. Лейтенант Сагабалян, начальник тамошней охраны, явно спал до прихода Владимира. И явно пил до того, как лег спать.

– Ну, что здесь было ночью, – сказал он. – Ты дрался?

– Не пришлось.

– А меня вот, – Сагабалян продемонстрировал руку на перевязи, – комбат отправил сюда. А тебе чего здесь надо?

– По делу.

– По большому или по маленькому? За бумагой?

– Вот поэтому ты, Ованес, все еще в спецназе, а я уже в Аквариуме.

– Было бы чему завидовать.

Владимир подошел к картотеке, занимавшей целую стену. Спецвойска ОСВАГ или корниловцы?

– Ладно, – сказал Владимир себе под нос, – попытаем счастья… Попытка – не пытка, правда, батоно Лаврентий?

– Чего? – окликнул его Сагабалян.

– Это я не тебе! – Владимир прошелся вдоль выдвижных ящичков и потянул первый. «А-М».

– Если я что-нибудь в чем-нибудь понимаю, то вот эти цифирьки – личный номер. Ха, мальчики, да вы здесь все не по фамилиям, а по индексам номеров… – Он засунул ящичек в ячейку, вытащил другой «М-Х». – Ну-ка, ХD, встань передо мной, как Лист перед Вагнером… Ага!

Он вытащил нужную карточку.

– Сектор М, номер 214. Полезная вещь – бюрократия…

Личное дело Верещагина находилось именно здесь. Ничего странного: на многих разведчиков заводят липовые дела, многие из них тихо-мирно служат в армейских частях у черта на куличках, по меньшей мере, числятся там. «Мертвые души».

Резун открыл папочку, полистал…

Ой, как интересно… Ой, какой же я дурак… Или это не я дурак?

Он сунул папку под мышку. Вышел из архива и поднялся в лифте на восьмой этаж, где обосновались спецназовцы. Нашел удобный кабинет, выгнал резавшихся в карты рядовых, сел в кресло и открыл папку.

Так, значит, вот как ты выглядел, друг мой, пока тебе не починили рожу. Ничего, приличный молодой человек. С таким можно оставить свою сестру наедине…